Кто отвечает за экономику?

В чем уникальность нынешнего финансово-экономического кризиса и что нужно предпринять, чтобы выйти из него с наименьшими потерями? В мае за круглый стол «ДО» мы пригласили экономистов — ученых и практиков.

Участники круглого стола:

Сергей Шаповалов, член Высшего экономического совета Ульяновской области

«ДО»:
— Нынешний кризис, с одной стороны, сравнивают с Великой депрессией, с другой — звучат заявления, что дна мы уже достигли и скоро начнется рост экономики...

Олег Асмус

Олег Асмус:
— Если судить по цифрам — рост начнется в следующем году.
По многим экономическим показателям в 2010 году по сравнению
с 2009-м получим динамику выше 100%. Но будет ли это свидетельством действительного роста? Нужно сначала определиться, что является базой сравнения. По Ульяновской области мы оцениваем падение ВРП в 2009 году в диапазоне от 3 до 7%. Спад промышленности — 7%, реальной заработной платы — 5%, реальных доходов населения — 9%. Эти параметры легли в основу формирования областного бюджета, доработанного в феврале.

Как влияет кризис на структуру ульяновской экономики? Ситуация примерно такая же, как в целом по стране. В наибольшей степени пострадали строительство и промышленность — производство транспортных средств, электрооборудования, металлургическое производство. В этих отраслях падение по сравнению с прошлым годом на уровне 13-40%. В наименьшей степени — пищевая и перерабатывающая промышленность. Здесь индекс производства — 95-97%. Кризис резко изменил структуру промышленности. Если раньше наибольший удельный вес занимали обрабатывающие производства, то сейчас — пищевые и перерабатывающие. Связано это и с перекосом в потреблении. В структуре потребительских расходов продовольствие с 40% выросло до 56.

Екатерина Пустынникова:
— Если сравнить природу нынешнего кризиса с кризисом начала 20 века — то основанием «нашего» стало не перепроизводство, как в 30-х годах, а неравновесие между динамикой производства и финансовым потоком. На развитие экономического кризиса в России, конечно, повлиял мировой кризис. Но есть и сугубо внутренние причины. На мой взгляд, это осетинский конфликт, разрыв между финансовым и промышленным сектором и резкий отток иностранного капитала. Когда начались позывы кризиса — из российских банков «ушел» за границу
1 млрд. долларов.

Реальный сектор нужно сейчас финансировать не просто для увеличения объемов производства, а для внедрения современных технологий, которые позволят выйти на более высокий уровень развития. Не какой-то отрасли или страны, а в целом мировой экономики. Необходимая цифра вложений известна — 100 трлн. долларов. Но пока 50 стран аккумулировали на поддержку экономики порядка 4 трлн. В данном случае вливание России в мировое экономическое сообщество, конечно же, необходимо.

Евгений Никифоров

Евгений Никифоров:
— Да, нынешний кризис начался с Америки. Но причастны к нему все. Если страна имеет печатный станок и все покупают ее бумаги, зная, что они не обеспечены реальным продуктом, — о чем можно говорить? В ценные бумаги США вложено колоссальное количество денег во всем мире! Когда выйдем из кризиса? Мне кажется, не ранее 2010 года. Хотя прогнозировать здесь достаточно сложно. В подъеме экономики Россия, к сожалению, не будет первой. Первой будет Америка, затем — Азия, Европа...

Евгений Лапин:
— Если в странах с развитой рыночной экономикой идет рост численности населения и, соответственно, рост потребностей, который рано или поздно вытягивает из кризиса любую экономику — то в России демографическая ситуация совсем иная. С 1992 года мы потеряли около 8 млн. человек. Это около 5% населения! Ульяновская область с 1996 года потеряла 11,5% населения. И продолжает терять дальше. У нас смертность в 1,5 раза превышает рождаемость. Поэтому выход из кризиса будет осложняться тем, что самих субъектов спроса становится все меньше и меньше.

Мы столкнулись с классическим вариантом кризиса, связанного с затовариванием производства. По данным Росстата, оборот розничной торговли в стране сейчас в три раза больше, чем в 89-90 годах. И это — на фоне сокращения населения. Рынки товаров длительно пользования — жилье, автомобили и т.д. — затоварены. Потенциал инерционного развития внутреннего рынка имеет серьезные ограничения. Новых потребителей не появляется, а старых становится меньше.

Олег Асмус:
— Изучив все варианты развития кризисов, которые переживала мировая экономика, как экономист, я не нахожу ситуации, идентичной нынешней. Кризис, который переживаем мы сейчас, — уникален. Здесь накладывает отпечаток новая система взаимоотношений между потребителями и производителями. Начиная от наличия электронных денег, которых никогда не существовало, и заканчивая влиянием государства на отношения между хозяйствующими субъектами. Этот кризис будет изучаться многими исследователями еще десятилетия. Выскажу неоднозначное суждение: убежден, что кризис как внезапно начался, так внезапно и кончится. Предполагаю ажиотажный рост.

Сергей Шаповалов:
— Мне представляется, что каждая сфера экономики достигнет своего дна в разное время. Я бы привел образ цунами, которая родилась в результате землетрясения где-то далеко от нас, а затем этой волной «хлестнуло» по экономике России. Банковский кризис уже проходит, а производства только начинают валиться. В результате волна доберется до конечного потребителя, прокатившись по малому и среднему бизнесу, и вымоет из наших предприятий кадры и другие ресурсы. Экономику всегда спасали локомотивы в виде крупнейших предприятий. И подъем экономики на государственном уровне начнется только тогда, когда наш конечный потребитель — мы с вами — и от него малый и средний бизнес начнет вновь наполняться активами. Затем наступит черед крупных предприятий. А они уже поднимут макроэкономические показатели. Но это будет позже. Сейчас мы с вами еще в разгаре шторма.

Игорь Егоров:

Игорь Егоров

— Это первый настоящий «капиталистический» кризис в новейшей истории России. О том, что он неизбежен, говорили десять лет подряд. Весь послевоенный период времени кризисы в мире случаются со средней периодичностью раз в десять лет. Последний глобальный кризис был в 1998 году. После десяти лет стабильного экономического роста в нашей стране это рано или поздно должно было случиться. Вполне возможно, надо всем привыкать планировать будущее, исходя из формулы 2+2+6. Два года — кризис, затем стагнация, два — медленное оживление, шесть — более-менее стабильный рост экономики.

«ДО»:
— Насколько разумными представляются вам антикризисные действия российских властей?

Евгений Никифоров:
— Что начали с поддержки банковского сектора — наверное, правильно. Что эти деньги не дошли до реального сектора — наверно, никто этого не хотел. О чем сейчас действительно нужно говорить — это о вопросе согласованности действий всех уровней власти. Когда один чиновник очень высокого ранга говорит одно, а другой — совершенно иное, возникает вопрос: почему они не могут договориться между собой? Эта несогласованность заявлений и действий чиновников дезавуирует представителей власти. Поэтому и происходит бегство капитала и много других вещей. Я знаю много бизнесменов, которые считают, что года на два-три нужно отложить все начатые проекты и посмотреть, что будет дальше. Подъем обязательно будет. Вопрос — какой?

Анатолий Лапин

Анатолий Лапин:
— Правительство принимает классические меры. Первое — всеми возможными силами наращивать государственный спрос, закупая продукцию для армии, госсектора, социальной сферы. Второе — снижение налоговой нагрузки. За счет этого идет активизация спроса со стороны как физических лиц, так и юридических. Третье направление связано с расширением инвестиционного спроса на будущий задел. Кризис рано или поздно кончается, и если сейчас не модернизировать производство, то на фазе роста мы будем просто неконкурентоспособны. И четвертое — активное импортозамещение плюс наращивание внешнеэкономических продаж. В те страны и регионы, куда можно продавать нашу продукцию с учетом ее плюсов и минусов.

Игорь Егоров:
— Я бы отметил пятое направление — создание новых рабочих мест. Те же самые общественные работы. Это отдельная самостоятельная мера, на которую в 2009 году в федеральном бюджете предусмотрено более 40 млрд. рублей.

Василий Романов

Василий Романов:
— Мне кажется, что общественные работы — это «припарки». Необходимо обратить внимание на реальную экономику в стране и на ее структуру, на увеличение производящей части. Только на продаже энергоресурсов, только на торговле государство существовать не может. Это же текущие деньги! А деньги — это неустойчивое богатство. По данным экономистов, на 1 января 2009 года доля реальных производственных отраслей экономики — всего 10,1% от ВВП. Властям необходимо пересмотреть отношение к банкам. Куда годится, когда центральный банк является коммерческим? Это, естественно, потянет за собой и отношение к итогам приватизации, затронет социальный аспект и смену экономического курса в целом. Но для этого необходима политическая воля.

Игорь Егоров:
— Нужны структурные перемены в российской экономике! Посмотрите, кто пострадал от кризиса больше всех? Добыча нефти, металлургия, производство автомобилей, строительство. Четыре корабля начали тонуть, в образовавшиеся воронки затянуло много кого. А кто устоял? Тот, кто занимался инновационными направлениями бизнеса. Предприятия инновационных отраслей во всем мире пострадали меньше. И ставку в будущем нужно делать на них.

«ДО»:
— Что, на ваш взгляд, может стать главными «зонами оживления»?

Виталий Кузнецов

Виталий Кузнецов:
— Федеральные деньги дойдут не до всех регионов. Поэтому из антикризисной программы, разработанной правительством области, мне понравились меры, которые связаны с нашей местной деятельностью. Во-первых, активизация переработки местной сельхозпродукции. Это не даст больших налогов в бюджет или больших доходов населению, но даст потребительскую активность. А также — возможность малому бизнесу как-то найти себя в этом деле. Надо оживить производственно-потребительскую кооперацию. 92% картофеля, 57% яиц, 52% молока в Ульяновской области производится в личном подворье. Без механизации этого хозяйства мы не выползем. Во времена губернатора Горячева мы активно занимались внутриобластной кооперацией. Нужно возродить этот опыт. В регионе есть заводы, где можно развивать выпуск малой техники для сельхозпроизводства. Ведь пока земля не используется в том объеме, в котором могла бы. Третье, что мне понравилось в антикризисных программах, — допустить местного производителя до рынка. Пока еще нашего производителя на местном рынке нет. Мы обследовали мнение жителей сел. По моим подсчетам, 98% вернулись бы в коллективное хозяйство. Надо возрождать коллективное производство в сельском хозяйстве — крупное, механизированное. Иначе мы никогда не будем конкурентоспособны.

Олег Асмус:
— Полностью согласен с развитием внутриобластной кооперации. Но нужно понимать, что у нас ограничен контингент потребления. Население Ульяновской области 1 млн. 309 тыс. человек, к 2012 году сократится до 1 млн. 292 тыс. человек. Если будем рассчитывать только на внутренне потребление, никакого развития экономика не получит. Это будет простым домохозяйством: произвел капусту и сам ее съел. 40% продукции, присутствующей в экономике РФ, — импорт. Вот направление деятельности — замещение импортной продукции. Я считаю, что все меры должны быть направлены на стимулирование потребления, стимулирование сбыта продукции. Неважно, произведена она фермером или крупным хозяйством. Главное — цена и качество. Это основные экономические критерии.

Игорь Егоров:
— В 2009 году государство планирует потратить немалые деньги на решение двух важных задач: 380 млрд. рублей на страхование государственных внебюджетных фондов и 325 млрд. — на поддержку реального сектора экономики. Более 50 млрд. рублей планируется выделить на поддержку малого бизнеса. Но есть еще одна задача — финансовая поддержка банковской системы. Количество невозвращенных кредитов нарастает, как снежный ком. Нельзя допускать банкротства крупнейших банков.

Евгений Никифоров:
— Банкам нужно помочь освободиться от плохих активов. Банков-ская система завалена невозвратами. Многие, кому не достанется
господдержки, могут рухнуть. А без банков экономика расти не будет. Помогать надо и инновационным предприятиям. Критерии — участие в государственных инновационных программах плюс экспорт продукции или реализация ее за пределы региона.

Игорь Егоров:
— Больше всех жаль предприятия, которые накануне кризиса взяли инвестиционные кредиты, купили новое оборудование, запустили современные технологические линии. Государству надо их поддержать! Или частично компенсировать банковский процент, или содействовать в их переговорах с коммерческими банками о реструктуризации этих кредитов. А со стороны Счетной палаты Ульяновской области в этом году особое внимание будет уделяться контролю за расходованием средств, которые предназначены на преодоление последствий кризиса. Во-первых, на создание новых рабочих мест, во-вторых — на поддержку малого и среднего бизнеса.

«ДО»:
— Каковы главные «точки мониторинга» в условиях кризиса?

Екатерина Пустынникова:

Екатерина Пустынникова

— С точки зрения предприятия я бы обратила внимание на рейтинговую оценку условий кредитования, на маркетинговые исследования рынка и методы реализации произведенной продукции. Необходимо располагать информацией о доходах населения, о динамике занятости, рождаемости и на основании этих данных строить свою производственную программу, ценовую политику.
В плане региональных мероприятий — это интеграция в рамках кластера плюс процедура дерегулирования, которая позволит упростить контроль над субъектами бизнеса. Для того чтобы они могли динамично развиваться. О концепции 2020 нельзя забывать ни в коем случае, нельзя от нее отворачиваться!

Анатолий Лапин:
— В Стратегии 2020 по Ульяновской области выделено семь основных кластеров развития региона. И по всем субъект принятия решения — за пределами региона. Автопром — это Соллерс, цементный кластер — Евроцемент, атомный — Росатом, авиапром — Объединенная авиационная корпорация и т.д. В каком формате и на каком этапе региональное правительство может подключиться, чтобы подвинуть действия этих холдингов на интересы Ульяновской области, — это вопрос.

Евгений Никифоров:
— Главный показатель в сегодняшнем бизнесе — не проценты и темпы роста, а себестоимость. Устоит тот бизнес, который значительно снизит свою себестоимость, будет производить то, что действительно нужно рынку и при этом займет максимальную долю рынка.

Сергей Шаповалов

Сергей Шаповалов:
— Если представить Ульяновскую область в виде предприятия, то «директору» подвластны не все его ресурсы. Есть активы, собственники которых никак не заинтересованы в общем успехе. И бог с ними. Занимаемся выявлением незадействованных в обороте «запасов на складе». Мотивируем «подчиненных». Открыто, на любом уровне власти ищем и обсуждаем конкурентные преимущества предприятия «Ульяновская область». Находим ту его уникальность, которая позволит продержаться и быть готовыми к мощному рывку из кризиса. Надо выносить эти темы на обсуждение, чтобы привлечь как можно больше заинтересованных лиц. Приглашать активных, формировать золотой резерв кадров, показывать подрастающему поколению перспективы роста. Мы хотим и можем сформировать тот образ Ульяновской области, который позволит здесь комфортно жить и с удовольствием работать.