«…Невольно представляется мысль о чем-то беспредельном, далеком и вечном…»

Память о деятельности симбирянина, написавшего эти строки, хранит одно из самых старинных зданий на главной улице нашего города. 170 лет назад здесь начал свое благородное служение выдающийся историк-археограф, краевед, археолог, незаурядный педагог Капитон Иванович Невоструев.

Улица Большая Саратовская (ныне Гончарова). В глубине кадра - трехэтажное здание учебного и наставнического корпусов Симбирской духовной семинарии. За ним - купол и колокольня Спасо-Вознесенского собора. Снимок 2-й половины XIX века.

Гончарова, 30 - для наших современников это адрес любимых магазинов, кафе, центр делового мира с офисами известных фирм. Основная часть дома построена еще в 1780-1790-х годах и была двухэтажной. Открытки XIX века донесли до нас его облик, значительно измененный после пожара 1864 года. Почти восемь десятилетий - с 1840 по 1918 год здесь работало одно из самых лучших в Поволжье учебных заведений - Симбирская духовная семинария. Два трехэтажных здания, объединенных под №30, - это учебный и наставнический корпуса семинарии. В ее стенах готовили законоучителей. Здесь воспитывались и преподавали многие деятели, оставившие заметный след в российской культуре. Среди них художники Пластов, Архангельский, Цветков, ученый-философ Флоренский, великий патриарший архидиакон Розов.

Сын бедного сельского священника, воспитанник Елабужского духовного училища Капитон Невоструев в 25 лет окончил курс Московской духовной академии с правом на степень магистра и 17 сентября 1840 года был «определен наставником Симбирской семинарии в предметах Священного писания, герменевтики, чтения греческих писателей в среднем отделении, патристики, чтения отцов греческих и латинских в высшем отделении, а с 18 октября того же года сделался еще и наставником еврейского языка. Вскоре он получил степень магистра и стал именоваться профессором семинарии».

Гончарова, 30. Сегодня центр делового мира

Таков был уровень подготовки для воспитания будущих священников. Древние книги и летописи изучались на языке подлинников, нагрузка была огромная. Характеризуя учебный процесс, один из самых близких Невоструеву людей - профессор Московского университета Е.Н. Барсов писал: «Низшая духовная школа того времени, несмотря на все ее недостатки, представляла две особенности, чрезвычайно важные в деле классического воспитания. Детям открывалась тогда полная возможность благородного соревнования. Ученик, сдавая перевод, писал по-латыни: «против такого-то», называя имя соперника среди одноклассников. Сопоставление работ определяло место каждого в классе, при этом оценка давалась не только учителем, но и самими учащимися.

Другая особенность тогдашней школы состояла в том, что выделялся целый месяц в году для свободного проявления живых творческих сил. В течение мая месяца учащиеся коллективно могли взывать к начальству:

- Почтеннейший отец, милосердный ректор, мы устали, просим себе отдохновения! Эти рекреационные дни были и праздниками школы, днями истинного детского веселья, полного и животворного. Их вспоминали в течение целого года. К этим двум особенностям следует присоединить: приучали детей к усидчивости и трудолюбию, а также к самостоятельности в работах».

Так учился сам Невоструев, так учил своих воспитанников. Страсть к историческим исследованиям проявилась у него еще в годы учебы: «Каждый стремился отыскать что-то новое на пути своих исследований. Опыты поощрялись профессорами и ректором. Струя увлечения ученою работою, влитая в молодые силы, целым потоком охватила всю Академию».

Летом 1843 года молодой магистр, будущий ректор Симбирской семинарии отправился в путешествие. «Ах, какие там по Волге встречаются прелестные и величественные местоположения. Какие гигантские горы, горы кремнистые, часто с необыкновенно великими, непроходимыми пещерами, сторожат нашу царицу-реку! А под горами, - какие иногда стелются прекрасные долины! Некогда эти горы и пещеры служили притоном разбойников, страшных для плывущих судов и воспетых в наших старинных песнях. С высоты гор невольно представляется мысль о чем-то беспредельном, далеком и вечном; земля и все земное исчезает под ногами, сердце томится и рвется неведомо куда», - писал Капитон Иванович другу и учителю академику А.В. Горскому.

Волжские впечатления звали заглянуть в беспредельно далекие и вечные тайны истории. Профессор, а затем ректор Симбирской семинарии, не оставляя преподавательской деятельности, принялся за всестороннее исследование края. Он составил исторические описания более чем 20 монастырей, в том числе симбирских Спасского, Покровского, Успенского. Изучил монастырские архивы, описал, снял сам и по его поручению были сняты сотни копии с редких документов. Это очень важное направление в исследовании, так как с монастырей начиналось освоение и заселение земель, там сохранялись акты, грамоты, указы, столбцы, рукописные книги.

Но не одна церковная старина интересовала его. Он вникал во все вопросы и факты, важные для истории края. Во время частых поездок по губернии изучал уездные города, пригороды, городища, народные обычаи. Списывал сам и поручал снимать копии со старинных местных актов. Набрасывал планы местностей и виды бывших укреплений. Интересовался частными архивами, например, «столбцами и старыми бумагами, принадлежавшими роду симбирского купца Ивана Сапожникова». В 1849 году направил в Русское Географическое Общество «Записки» о мордве и построении Сызрани и Сызранской засечной черты.

Неустанные труды были замечены. В том же 1849 году ректор Симбирской семинарии К.И. Невоструев был вызван в Москву. Его назначили помощником А.В. Горского для работы над библиографическим описанием Московской Синодальной библиотеки. Их совместный труд был в 1867 году отмечен первой в России Ломоносовской премией от Императорской Академии наук. Обоим авторам он принес европейскую известность.

Расставшись с Симбирском, Невоструев не перестал интересоваться его историей. Работая в Московских архивах, искал «проект боярина Хитрово, грамоты или какого-либо акта о построении города Симбирска в 155, 158 годах. Нет ли акта о переводе в новопостроенный город Симбирск Стрелецкого Афанасьева полка Козловского, об осаде Симбирска Стенькою Разиным, а потом Федькою Шелудяком. Нет ли осадных списков, книг межевых, писцовых, записных книг грамотам, строельных, отводных разным городам, отписок воевод…»

Все московские 20 лет Невоструев жил в келье Чудова монастыря. Скудные средства, которые он приобретал праведным трудом, отказывая себе в удобствах, употреблял на покупку книг. Никогда никому не отказывал в ученых советах и справках о старинных книгах и рукописях. Во время русско-турецкой войны он, не задумываясь, принес в жертву Отечеству последние 500 рублей, предназначенные на покупку книг.

«Смиренный труженик, возвышаясь постоянно от кропотливого труда до творчества мысли, он работал бескорыстно и самоотверженно, единственно во имя интересов науки, - писали продолжатели его дела, члены Симбирской Губернской Ученой Архивной Комиссии (СГУАК, заложившей фундамент симбирского краеведения). - Изучая памятники старины, он сам жил духом старины, он любил не только памятники, но и самую жизнь в ее лучших проявлениях, о которой памятники свидетельствуют, он жил жизнью древних подвижников правды и добра».

Скончался К.И. Невоструев 30 ноября 1872 года в клинике Московского университета. Согласно его духовному завещанию, сокровища собранного им архива были предназначены тем епархиям, где находились изученные им места. Значительная часть была завещана Симбирской духовной семинарии и попала в ее архив. После октябрьского переворота семинария была закрыта. Ее документы, как и многих других организаций, при передаче в государственные хранилища были разрознены, расхищены, растеряны. Не сохранилось и сотой их части. Но даже и уцелевшее поражает: неужели объем работы целого научно-исследовательского института выполнен одним человеком!

Здания духовной семинарии в советские времена эксплуатировались на износ. Здесь размещались разные учреждения. Больница и семинарский сад давно утрачены. В подвале учебного корпуса квасили капусту, прогноили стены. В домовой церкви Трех Святителей лепили скульптуры вождей, этот «мокрый процесс» привел храм в аварийное состояние. Наконец, в результате обмена на другую недвижимость, предоставленную Симбирской-Ульяновской епархии, здание было передано коммерческим структурам, и новым хозяевам пришлось вести восстановительно-реставрационные работы. Установили и памятную доску, напоминающую об историческом прошлом. На месте прежнего храма построена церковь во имя Михаила Архангела.

- Мы чувствуем искреннюю нравственную потребность обратиться к высокой и чистой душе незабвенного Капитона Ивановича, - с благодарностью говорил Павел Неболюбов на юбилейном вечере в честь 10-летия СГУАК в 1905 году.

С того дня минуло более ста лет, но мы могли бы повторить эти слова. Потому что благодаря таким подвижникам, как Капитон Невоструев, при знакомстве с отечественной историей невольно представляется мысль о беспредельном и вечном.

На снимке 30-х годов XX века рядом с колокольней еще видна часть семинарской церкви во имя Трех Святителей, где разместили цех по массовому производству скульптур вождей