Пуд соли для уникального коллектива

Гость февральского номера - директор филиала ФГУП «Ростехинвентаризация» по Ульяновской области Вера Танцева

Вера Танцева

Вера Николаевна Танцева родилась в г. Кинешме Ивановской области, среднюю школу окончила в г. Морозовске Ростовской области. Имеет дипломы об окончании Ростовского политехникума связи, Самарского экономического института, Ульяновского филиала МГУ им. Ломоносова (юрфак).Работала техником ДПРТС, инженером и начальником отдела Горжилуправления, директором ГП БТИ Ульяновской области. В настоящее время - директор филиала ФГУП «Ростехинвентаризация» по Ульяновской области.
Замужем, имеет сына и дочь, двух внучек.
— Вера Николаевна, когда вы впервые почувствовали себя по-настоящему взрослой?
— Пожалуй, в семнадцать лет. Трудно было, я жила на одну стипендию, помощи особой от родителей не было. А с семнадцати лет принимали на работу. Появилась возможность подработать — на почте. И я впервые ощутила, что могу сама что-то сделать, не зависеть ни от кого.
— А каким был самый запомнившийся день рождения?
— Это 50 лет. Я ощутила какую-то грань, которую перешагнула. Поняла, что совсем уже взросленькая (улыбается).
Я никогда особенно не унываю и верю, что все еще впереди, а здесь раз тебе — и половина! А еще в такие дни собираешь вместе всех друзей, которые у тебя есть, ощущаешь мощь своего окружения, силу поддержки, надежность. Понимаешь, что вокруг — очень порядочные, хорошие, добрые люди, которых я очень, очень люблю!
— Эпикур заметил: «Мы не столько нуждаемся в помощи от наших друзей, сколько в уверенности, что эту помощь мы от них получим»...
— Я никогда не надеялась на чью-то особую помощь, я почему-то считаю, что не мне, а я обязана помогать. Это мое внутреннее ощущение. Но у меня есть круг людей — друзья, близкие, на которых я могу положиться. Если будет необходимость, уверена, что окажут помощь. Но, дай Бог, чтобы мне не пригодилось это никогда...
— Вы вызываете впечатление сильной женщины. Но ведь и «сильная женщина плачет у окна», как поет Пугачева...
— Нет, у окна я не плачу. Я человек деятельный и всегда стараюсь найти выход из того положения, в котором оказалась.
— Вы живете в Ульяновске с 1967 года, вас знают многие. А есть человек, с которым вам бы хотелось познакомиться?
— Я рада любому знакомству. Мне вообще интересны люди, и, если появляется человек, с которым я могу пообщаться, мне всегда это любопытно.
— О каких местах вспоминаете с особым чувством?
— Это Ростов-на-Дону. Тепло, спокойная, красивая летняя жизнь, очень хорошие люди. Молодость — наверное, уже одно это хорошо.
— Ну а рыба знаменитая? Рыбу-то любите?
— Нет! Мясо - другое дело. Люблю, особенно жареное. Я очень хорошо могу сделать шашлык, у меня есть собственный рецепт.
— Героиня рассказа Киры Суриковой «Страсти по Боттичелли» в минуты гнева сравнивает себя с орангутангом, злобным и всеразрушающим. А какой «зверь» иногда посещает вас?
— Я не знаю, какой это «зверь». Может быть, собака. Есть у меня такое, когда не разумом, а именно чутьем, интуицией понимаешь сущность человека. Когда говорю с человеком, я практически всегда могу почувствовать, если он говорит одно, а на самом деле подразумевает другое. Я это ощущаю!
— Значит, среди ваших подчиненных подхалимаж не распространен?
— Да нет такой необходимости. У нас очень дружный коллектив, это моя гордость. Чтобы кто-то пытался показать себя лучше, чем есть или очернить другого, — такого нет. Мы столько пережили вместе, не один пуд соли съели, что никаких реверансов передо мной никто не делает. Если что-то не нравится, все сразу высказывают в лицо. Иногда слышу, как моя коллега в шутку говорит: развели тут демократию! Мы вместе лет 15 уже, знаем друг друга достаточно хорошо — как в родной семье.
— Значит, в новое предприятие вы коллектив с собой перетащили?
— Никого я не перетаскивала, волею судьбы сложилось так. Когда-то было одно на всю Ульяновскую область бюро технической инвентаризации, в 2001 году монополия оказалась разрушена, БТИ разделилось на два предприятия. Я тогда тяжело заболела, а когда выздоровела, узнала, что мой коллектив ушел из БТИ и уже ждал меня на новом месте.
Я считаю, что мне в жизни очень повезло. Очень. Этот коллектив, в котором я сейчас работаю, — особый, уникальный! Дело в том, что долгое время бывшая областная администрация не позволяла Федеральному предприятию «Рос-техинвентаризация» работать на территории области, сохраняя монополизм областной структуры. И ФГУП обеспечивало нас заказами в Самар-ской, Пензенской, Московской областях, мы работали на «АвтоВАЗе», на всех ТЭЦ Москвы (заказчик — «Мосэнерго»), сотрудничали с ФГУП «Тушино». Обследовали объекты в Якутии, в городе Ленске, когда у них река вышла из берегов. Оценивали ущерб в Ставрополе, когда там были наводнения. В общем, прошли огонь и воду, получили огромный профессиональный опыт. Сейчас, например, у нас очень интересное сотрудничество с ФГУП «Российская Самолетостроительная Корпорация «МиГ», которое объединяет аэропорты Московской области.
— Значит, все, что ни делается, — к лучшему?
— Однозначно! Если бы мы не разделились на два предприятия, областное и федеральное, то наши работники не получили бы ту квалификацию, тот уровень знаний, которые имеют сейчас. Ведь одно дело — «вариться» в одном территориальном пространстве. А чтобы твоя работа годилась и на севере, и на юге страны — это совсем другой подход. Конечно, нам пришлось понервничать, но, в конце концов, все обошлось...— ... и с ноября прошлого года вы получили, наконец, возможность применять свои знания и опыт в родных пенатах. Верили, что справедливость, в конце концов, восторжествует?
— Даже сомнения не было! В конце концов, в законном порядке решилось, что в области могут работать аккредитованные организации, невзирая на «позволение» администрации. Решающими стали деловые качества, а не личностные отношения. Сейчас мы практически только возвращаемся на ульяновский рынок, возвращаемся во всеоружии — с профессионалами высочайшей квалификации. И чувствуем, что мы востребованы!
— Ваши бывшие клиенты тоже возвращаются?
— Да, люди, которые когда-то постоянно работали с нами, возвращаются. По крайней мере, часто приходят за советом, за помощью, за консультациями, сейчас ведь произошли значительные изменения в законодательстве. Постараемся в полной мере быть полезными, прежде всего, жителям нашего города и области.
— Очередей у вас пока нет. Когда планируете загрузить своих специалистов «по полной программе»?
— Наша загруженность, в принципе, сейчас зависит только от позиции местных властей. Раньше ведь действовал официальный запрет на сотрудничество с «Ростехинвентаризацией» — только с областным БТИ. Коллектив надеется, что при новой власти будет все по закону, мы думаем, что составим здоровую добросовестную конкуренцию областному предприятию. Мы не собираемся за-хватывать рынок, места хватит всем. Надеемся, что люди оценят качество наших услуг, скорость исполнения, к тому же расценки у нас практически одинаковые. Нужно не монополией загонять людей в одну фирму, а предоставлять альтернативу. Это будет толчком для развития того же БТИ, и нам есть к чему стремиться. Хотелось бы с нашими конкурентами иметь более хорошие отношения.
— В вашем коллективе работают очень доброжелательные люди. А вот вы — как часто хмуритесь?
— Да у меня, по-моему, всегда хорошее настроение, спросите у моих коллег. Чтобы у меня были какие-то взрывы, чтобы я на кого-то накричала...
— Понятно, почему с вами люди так долго работают!
— Просто у меня характер такой, это даже не от меня зависит. Не могу на людей долго обижаться, но все принимаю близко к сердцу: от болезни ребенка сотрудницы до каких-то своих дел.
— Значит, и беды родного города вам небезразличны. Продолжите фразу: «Если бы депутатом была я...»
— Мне было бы очень сложно. Когда хочешь что-то сделать, но не можешь — это самое страшное для меня! Поэтому мне было так тяжело работать в Горжилуправлении. Нужно было людям помогать, а мы не могли — не было ни средств, ни возможностей. А заниматься отписками...
— Зато сейчас вы на своем месте?
— Да, это моя работа. Я хорошо знаю свое дело, и мне оно нравится.
— Судя по одному только вашему новому офису, «Ростехинвентаризация» в Ульяновской области — это всерьез и надолго.
— Несмотря на то, что предприятие испытывало материальные трудности, коллектив понял, что нужно сделать нормальный ремонт, чтобы наши клиенты приходили в удобные, теплые, уютные помещения. Нам не жалко было вкладывать в это.
— Что-то свое внесли в офисный интерьер?
— Как это — что-то? Все, что я думала, воплотила. Вам у нас нравится?
— Очень. У вас здесь такой свежий воздух, много света в кабинетах, живых цветов, и этот нежно-салатовый цвет кругом...
— Ну, я же Водолей, мне такие пастельные цвета нравятся.
— Верите гороскопам?
— Особо не верю, вижу, что люди, рожденные под одним знаком, совершенно разные. Но иногда читаю, что-то совпадает.
— И что же?
— Например, характерная черта Водолеев — независимость. А вот по гороскопу мы с мужем-Козерогом вообще не должны жить вместе, совершенно не подходящие друг другу знаки. Но мы с ним познакомились, когда нам было по 14 лет, и до сих пор вместе.
— Вера Николаевна, а вы согласны с выражением, что «супружество — теплая куртка, которую нужно терпеливо носить и в жару»...
— Нет, я так не считаю. У нас как-то так сложилось, что мы с Владимиром Александровичем — партнеры по жизни, друзья. Одни, без чьей-то помощи растили детей, учились по очереди...
— Если верить гороскопу, ваш знак нетерпимо относится к критике.
— Ну, кому она нравится!
— И как же вы реагируете?
— Стараюсь не повторять то, за что меня критикуют. Если я, конечно, признаю критику. А если нет, то делаю свое.
— Вы много лет работаете с имуществом. А когда последний раз у себя дома делали инвентаризацию?
— Знаете, однажды мне дали совет: перебирая вещи, все, что сегодня не нужно или не нравится, собирай в прозрачный пакет и неси в гараж. И если ты ни разу за год не открыл его — выброси! Я этим давно уже пользуюсь. Очень не люблю лишних вещей в квартире!
— А какую вещь у вас рука никогда не поднимется вы-бросить?
— Дневники детей. У меня они оба учились хорошо, а до шестого класса были отличниками. Но дневники мне интересны не отметками...
— Жалобами учителей?
— Да, как раз храню из-за этого. Вот, например, запись, первый урок: «Вел себя хорошо». Второй урок — «Похуже». Третий урок — «Выгнала!».
— У вас есть любимая вещь в гардеробе?
— У меня есть свой стиль, но я отношусь к одежде как к необходимости. Люблю вещи хорошие, добротные.
— А по магазинам ходить любите?
— Терпеть не могу! Никогда не любила ни рынки, ни магазины, все эти очереди, примерки...
— У занятого руководителя есть хобби?
— Деревня! Сейчас у нас домик в Белом Яре — обычный деревянный пятистенок с русской печкой, баней. Летом там работаем, зимой — отдыхаем. В любое время года люблю туда ездить.
— По статистике, самым распространенным досугом у россиян является чтение — газеты, книги.
— Нас с детства приучили читать, мы же все познавали из книг. Привычка осталась. А из газет сейчас читаю, в основном, «Российскую газету».
— Лучший отдых для вас —какой?
— Отдых для меня — гулять с внучками. С ними можно говорить бесконечно, они уже дают фору, учат жить: одной три года, другой — шесть лет.
— Один знакомый бизнесмен признался, что потерял интерес к этой жизни, мол, все, чего хотел, — добился. Как там у Шиллера: «Быстро радость обладания тонет в пресыщения волнах». А вам это знакомо?
— Ой, это не по мне! Во-первых, всего добиться невозможно. Работая в БТИ, я подвела организацию к тому, чтобы подняться на новый уровень, но - пришлось уйти. Начала все заново. От оклейки обоев, до установки оборудования, программ — все абсолютно по новой. Я привыкла всю жизнь работать в государственных структурах, это мое, хочется сделать лучше. И в то же время понимаю, что можно в любой момент всего лишиться. Но в любом случае дома сидеть не буду. Я тогда сразу «погибну».
— Если бы вы могли переписать жизнь «с чистого листа», что бы вы изменили?
— Ничего бы не стала менять. Совершенно ничего: ни коллектив, ни друзей, ни образование, даже этаж своей квартиры, хоть и тяжело подниматься на пятый этаж без лифта. Это уже привычка. А вот насчет машины — я не считаю, что этому стоит придавать такое уж большое значение. Мне все равно, хоть на «уазике» ехать, хоть на «Мерседесе», хотя у меня его и нет.
— И хрустальная мечта бывает штампованной, заметил юморист. А ваши мечты — они обычны или же эксклюзивны?
— Не знаю, но я мечтаю дожить до того времени, чтобы мои внучки были взрослыми и чтобы я по-прежнему была для них интересна.