Симбирская неделя Екатерины Великой

Камер-фурьер Ея Императорского Величества Герасим Журавлев — специально для читателей «Делового обозрения».

Галера «Тверь». Картина А. Беггрова

«Месяц Июнь 1767 года 5-го числа, во Вторник, по утру в 6-м часу, вся галерная эскадра, снявшись с якорей, продолжала путь к городу Симбирску. И как начала приближаться к городу, то на всех галерах был бит марш похода; по приближении же к городу, от состоящих в городе пушек началась пушечная пальба и у всех церквей колокольный звон, в то же время и от всей галерной эскадры производилась пушечная пальба, и стоящий многочисленный на берегу народ восклицал: «ура».
Галерная эскадра стала на якори против пристани, которая вновь для Высочайшего прибытия построена была.
По установлении эскадры на якорь, в 9-м часу по утру ж Ея Императорское Величество с галеры Твери, со своею свитою изволила следовать в шлюпках к вышеупомянутой пристани; то от всей эскадры и с города производилась пушечная пальба и отдаваема от эскадры честь игранием на трубах с литавры, а от матросов и от стоящего на берегу народа восклицаемо было: «ура».
Такова одна из страниц, написанных 240 лет назад не просто участником событий, а должностным лицом, обязанным протоколировать происходящее.
В статьях рубрики «Симбирские хроники» (см. «ДО» №№ 4-6 за 2006 год) наш журнал впервые рассказал о целях «Похода Ея Величества в Казань» и о значении этой поездки для последующих масштабных реформ. Во время этого «Похода» и состоялся самый продолжительный за всю тысячелетнюю историю России визит первого лица государства в Симбирск. Екатерина провела на симбирской земле неделю: два дня в селе Вознесенском, две белых июньских ночи на Волге — возле села Спасского и у Соловецкой пустыни в 15 верстах от города, четыре дня в самом Симбирске. Этим ярким эпизодом мог бы по праву гордиться любой столичный город мира. Но только не Ульяновск: до наших современников дошли лишь произвольные, чаще всего карикатурные, домыслы.

Гребцы придворной команды времени Екатерины II в форменной одежде 1763-1765 гг.

Камер-фурьерский журнал вкупе со свидетельствами участников событий ставит все на свои места. Мы нашли этот уникальный документ и предлагаем читателю взглянуть на его страницы, сохранившие хронику событий.
3 июня, в воскресенье, в 8 часов утра эскадра стала на якори «ниже села Спасова», где находилась вотчина И.Г. Орлова, сопровождавшего царицу в походе. По его приглашению высокая гостья и ее свита на шлюпках отправились к пристани, где их встретили выехавший вперед владелец имения, «с ним духовенство и тамошнее обоего пола дворянство». С пристани, устланной красным сукном, в каретах проследовали в село Вознесенское, находившееся в десяти верстах от берега. При въезде в село по обеим сторонам дороги стояли крестьяне с семьями, бросая сплетенные из цветов венки под колеса кареты. После обеда, сопровождавшегося всеми положенными церемониями, гости на шлюпках отправились на другую сторону реки Урень, где гуляли в дубовой роще.
В свите Екатерины было около 20 человек. В числе официальных персон — все основные деятели реформ. У каждого из них было особое поручение. Так, младший из братьев Орловых Владимир Григорьевич, молодой директор Петербургской Академии наук, вел дневник, где описал промыслы, фабрики, земли Поволжья от Твери до Симбирска, затем с той же миссией продолжил путь до Астрахани. В походе приняли участие пять послов — австрийский, гишпанский, прусский, датский и шведский. При Екатерине состояли всего две фрейлины — Авдотья Полянская и Элисабет Штакельберг, будущая Елизавета Ивановна Орлова, невеста В.Г. Орлова.

---

Галера «Тверь» — редкий памятник российского судостроения — была украшена соответственно статусу высокой особы: на корме двуглавый орел и вензелевое имя, по бортам — аллегорические фигуры Посейдона, наяд, тритонов

---

Галера «Тверь» — редкий памятник российского судостроения. Это парусно-гребное судно на 12 пар больших весел, по шесть гребцов на весло, парус косой. Размеры по палубе 154 фута 6 вершков (47 м) и 27 футов (8 м) в ширину. В рубке на корме восемь кают — апартаменты императрицы, жилые и для приемов. В подпалубной части восемь кают для ближайшей свиты. В носовой части камбуз для приготовления пищи. Между рубкой и камбузом банки (скамьи) для гребцов. Галера была украшена соответственно статусу высокой особы: на корме двуглавый орел и вензелевое имя, по бортам — аллегорические фигуры Посейдона, наяд, тритонов. Кроме «Твери» было еще три галеры — для главнокомандующего эскадрой адмирала И.Г. Чернышева, для Г.Г. Орлова и для «чужеземных посланников». Парад этой эскадры по морскому ритуалу и увидели симбиряне утром 5 июня 1767 года со Старого Венца над Смоленским спуском.

Камер-фурьерский журнал – это уникальный документ, сохранивший хронику событий 1767 года

Камер-фурьерский журнал – это уникальный документ, сохранивший хронику событий 1767 года

На пристани гостей встретили «того города воевода и с ним тамошнее дворянство и купечество». В карете по Петропавловскому спуску Екатерина «изволила шествовать к Соборной Церкви во имя Живоначальной Троицы», где ее встретил архимандрит Созонт. После молебна гости отправились «в дом коллежского асессора, медных и железных заводов содержателя Ивана Мясникова». При входе встречал «хозяин с фамилиею, поднеся хлеб и соль на восьмигранном серебряном позолоченном блюде с золотою солоницею, сделанною в виде абрикосов на листьях».

Николаевский собор (в XVIII веке — соборный храм во имя Живоначальной Троицы). Фото конца XIX века

На первом приеме были «того города воевода и с ним дворянство, того дворянства жены, комендант и с ним его команды офицеры». А также «находящиеся в том городе Грузинского Гусарского полка штаб и обер-офицеры». Они были приглашены к обеденному кушанью вместе со свитою. Затем состоялось награждение «находящихся при галерной эскадре капитанов и прочих офицеров золотыми подарками». В благодарность за службу в походе капитаны получили табакерки, офицеры — часы. Вручал дары Г.Г. Орлов.
«В 6-м часу по полудни» Екатерина принимала «нарочно приехавших с Яику на расстоянии от Симбирского в 500 верст Казацких старшин и прочих чиновных, при поднесении ими свежей икры и рыбы провесной».
6 июня проходили приемы «симбирского купечества и того купечества жен и дочерей», затем сызранского и самарского купечества. Вечером представлялись новокрещеные татары и чуваши. 7 июня был прием Симбирского уезда татар-мусульман. Екатерина умела расположить к себе людей — для всех нашлось доброе слово, всем оказана честь разделить трапезу с высокими гостями.
6 и 7 июня императрица «изволили выдти из внутренних апартаментов перед полуднем, в начале 12-го часа». Но это не значит, что она так долго спала. Вставала в 6 часов и принималась за бумаги и письма. По вечерам «забавлялась с кавалерами в шахматы». Учитывая рисутствие «чужеземных послов», понятно, что это не простая забава: за партией в шахматы решались серьезные вопросы.
В год высочайшего визита в Симбирске было всего около 6700 жителей. Екатерина осмотрела его весь. 6 июля «соизволила иметь выход для прогуливания по Саратов-ской дороге до 3-х верст», а 7 июня — еще один «выход в карете за город по Казанской дороге до 4-х верст» (саратовская дорога — это современная улица Гончарова. Казанская дорога «за городом» — будущая улица Староказанская, ныне переименованная в Красноармейскую — прим. автора).

Смоленская церковь, «белая в виде корабля построенная», стояла над пристанью, где встречали Екатерину Великую (ныне волжский склон ниже БСМП)

8 июня прошли торжества по поводу отъезда. Архимандрит Созонт, настоятель Покровского монастыря, благословил иконою Благовещения Пресвятыя Богородицы. Окружаемая дворянством и купечеством, при «многолюдстве и параде гарнизона с приуклонением знамен», высокая гостья и ее свита «предпринять изволили отсутствие из Симбирска к Москве». По Московской улице и Богоявленскому спуску через свияжскую переправу выехали на Тетюши, Подлесное, в полночь прибыли к последней остановке на симбирской земле — селу Спасское-Куроедово.

---

Волжский поход Екатерины и ее реформаторов имел благотворные последствия для экономического развития и государственного строительства в крае

---

Из села Вознесенского и Симбирска Екатерина отправила два частных письма одному и тому же адресату — государственному деятелю Н.И. Панину. В первом она восхищалась щедростью здешних земель и богатством природы. Цитаты из второго перетолковывали, не вникая в суть, чем породили штамп «Симбирск не понравился». А суть в контрасте: Екатерина с ее ясным аналитическим умом и твердым намерением вести реформы не могла не задать вопрос: «Отчего в столь богатом крае («все есть и все дешево») люди так обеднели, что за недоимки конфискованы их дома?» Бедные жилища симбирян она видела собственными глазами, объезжая город. И, как признается, искала способы «повернуть людям их домы, чтобы они попусту не сгнили, а люди не были приведены вовсе в истребление».
Визит в Симбирск пришелся на те семь первых лет царствования, когда специальная комиссия под руководством князя А.А. Вяземского «считала и пересчитывала», выясняя, почему «из 28 миллионов рублей реально существовавших доходов империи Сенат ведал только о 16-ти». Завершалась работа над «Окладной книгой поступления доходов». По сути, это была новая система налогообложения, важная составляющая часть реформы любого века.
Волжский поход Екатерины и ее реформаторов имел благотворные последствия для экономического развития и государственного строительства в крае. «Ах, какие были храмы, усадьбы, фабрики, коллекции!» — восхищаемся мы сегодня, хотя видим всего лишь оставшееся после «распределений» и нещадной эксплуатации. А ведь это и были итоги екатерининских реформ, плоды деяний ее сподвижников.

обсудить статью