Уровень жизни населения Ульяновской области, 1998-2007: динамика и тенденции

Уровень жизни, если взять одно из его определений, характеризует степень удовлетворения материальных и отчасти духовных потребностей. К показателям уровня жизни относятся такие, как уровень (величина) заработной платы, денежные доходы на душу населения, льготы и выплаты из общественных фондов потреблений, потребление продовольственных и промышленных товаров, уровень здравоохранения и системы образования и др. Это — социологический аспект рассмотрения уровня жизни.
Статистический аспект рассмотрения уровня жизни более конкретен, предметен и «измеряем». Так, в существующих статистических сборниках к основным его показателям (индикаторам) относят среднемесячную зарплату, среднедушевые денежные доходы и их соотношение к величине прожиточного минимума, средний размер назначенных пенсий и др. Из статистических ежегодников «Экономическое положение Ульяновской области» за ряд лет (1999, 2003, 2006), издаваемых Ульяновским территориальным органом госстатистики, и взято большинство публикуемых здесь цифровых данных.
Похоже, что у нас, в Ульяновской области, еще на начальной стадии российских рыночных реформ была выбрана модель уровня жизни, определяемая соотношением «низкие доходы/низкие расходы»; со временем эта модель обросла мифами о «дешевизне» ульяновской жизни, о «мягком» вхождении в рынок — и, возможно, небезосновательно.
Различия в источниках и механизмах формирования доходов и расходов населения неизбежно приводят к различиям в темпах их динамики. Элементарный пример — рост номинальных зарплат и индексируемых пенсий на фоне соревнующегося с ним роста потребительских цен и тарифов. Обо всем этом и пойдет речь.


Социально-экономическая статистика

Российско-ульяновские сопоставления


Итак, в целом по Российской Федерации с 2001 по 2007 год несколько уменьшились темпы роста индекса потребительских цен на товары и услуги населению и, наоборот, несколько увеличились темпы роста реальных денежных доходов населения. В 2 раза выросла стоимость минимального набора продуктов питания, в 2,6 раза — величина прожиточного минимума в среднем на душу населения. Более высокий рост — в 3,8 раза — отмечался по средней начисленной заработной плате. Просроченная задолженность по зарплате, эта «печальная спутница» российских реформ, в целом по стране с 2001 по 2007 годы сократилась в 11 раз.
Как и в целом по России, с 2001 по 2007 год в Ульяновской области несколько замедлились темпы роста индекса потребительских цен на товары и услуги населению и, наоборот, несколько ускорились темпы роста реальных денежных доходов населения. Стоимость минимального набора продуктов питания увеличилась в 2,1 раза, величина прожиточного минимума в среднем на душу населения — в 2,7 раза. Рост средней начисленной заработной платы с точностью до 1% соответствовал общероссийскому — в 3,8 раза. В 20 раз сократилась просроченная задолженность по зарплате.


Дополнительные комментарии. В самом общем виде представляется, что и по направленности, и по темпам динамики показателей, содержащихся в двух вышеприведенных таблицах, российско-ульяновские различия за период 2001-2007 годов либо отсутствуют, либо малозначимы.
В чем-то динамика ульянов-ских показателей уровня жизни населения выглядела чуть лучше динамики показателей общероссийских — в частности, по сокращению темпов роста потребительских цен на товары и услуги населению (в целом за 2001-2007 годы), по темпам роста реальных денежных доходов населения. Почти вдвое Ульяновская область обогнала Россию по «скорости сокращения» просроченной задолженности по заработной плате.
Россия в целом ненамного отстала от Ульяновской области по росту стоимости минимального набора продуктов питания и величины прожиточного минимума в среднем на душу населения — но и здесь различия минимальные (в процентном исчислении).
В вопросе российско-ульяновских сопоставлений хотелось бы обратить внимание на следующее. В 2001 году среднеульяновская начисленная заработная плата составляла 62% от среднероссийской, в 2007 — 63%, т.е. их соотношение практически не изменилось. «Бюджетно-расходные» же показатели (стоимость минимального набора продуктов питания, величина прожиточного минимума в среднем на душу населения) по Ульяновской области в 2001 году составляли 85-86% от среднероссийских значений, а в 2007 — уже 87-90%.
По-видимому, это можно интерпретировать как постепенное «подтягивание» вышеназванных показателей при одновременной «консервации» в соотнесенности ульяновско-российских зарплат. В абсолютном же (рублевом) исчислении в 2001 году среднеульяновская зарплата отставала от среднероссийской лишь на 1,3 тыс. рублей, а в 2007 — уже на 5,1 тыс. рублей. Другими словами, этот «разрыв» увеличился почти в 4 раза.


Региональные решения и программы

В рамках рассматриваемого периода (1998-2008 годы), да и несколько ранее, в самом начале общероссийских реформ, региональная власть неоднократно обращалась к вопросам, связанным с уровнем жизни населения, на программно-управленческом уровне. Прежде чем представить некоторые из этих документов, хотелось бы обратить внимание на два обстоятельства.
Первое. Часть принятых документов — правда, незначительная — готовилась и публиковалась во время наших многочисленных предвыборных кампаний, и в этих условиях они содержали в себе известную долю саморекламы и популизма. При всем уважении к труду разработчиков подобных документов вряд ли стоит переоценивать обоснованность и объективность таких «изделий».
Второе. Как известно, вся совокупность региональных программных документов разделяется на две группы: программы комплексные и программы целевые. Безусловно, в контексте рассматриваемой темы больший интерес представляют именно целевые программы (концепции). О них в основном и пойдет речь — в хронологическом порядке их появления.
Первой по времени здесь можно считать «Концепцию повышения уровня жизни населения Ульяновской области», принятую в 2000 году. Следует отметить, что этот документ не ограничивался только «денежно-бюджетными» вопросами — в качестве основных направлений повышения уровня жизни населения назывались и повышение уровня доходов, и содействие занятости, и улучшение условий труда, и развитие кадрового потенциала, и социальная поддержка сельского населения, семьи, молодежи, нетрудо-способных и малоимущих, и улучшение жилищных условий, и укрепление здоровья, и развитие образования и культуры (подробнее см. «Народную газету» от 29.02.2000г.).
Ставя своей задачей «стабилизацию» уровня жизни, сокращение масштабов бедности, сокращение «разрывов» в уровне жизни различных социальных групп и создание предпосылок для реального роста денежных доходов населения, вышеназванная «Концепция...» содержала порой и некоторые идеализированные декларации («устойчивый рост экономики», «создание условий всестороннего развития человека» и т.п.), а определенные ее положения (повышение доли зарплаты в структуре доходов населения до 60-70%, введение опережающей индексации зарплаты, доведение доли оплаты труда до 30% от объема ВРП) вряд ли можно считать экономически приемлемыми и реализуемыми.
Следующий по времени документ, на который бы хотелось сослаться, — «Комплексная программа социально-экономического развития Ульяновской области на 2005-2010 годы», принятая в 2005 году. В ней, в частности, снижение масштабов бедности остается в числе важнейших приоритетов социальной политики. В качестве первоочередных задач «Комплексная программа...» называет рост реальных денежных доходов, сокращение дифференциации по доходам, рост занятости и оплаты труда. («Ульяновская правда», 07.06.05).
В 2006 году публикуется «Проект стратегии социально-экономического развития Ульяновской области до 2020 года». В нем уже по традиции — высокий уровень бедности и имущественной дифференциации населения отмечается в качестве одной из слабых сторон развития региона. Реализация социальной политики ориентируется на достижение следующих целей:

• формирование условий для повышения качества жизни;
  
• развитие системы государственной поддержки граждан;
  
• формирование благоприятной социально-психологической среды;
  
• обеспечение личной и общественной безопасности («Ульяновская правда», 02.08.06).

Считается при этом, что оценочными показателями должны быть покупательская способность населения, соотношение прожиточного минимума и минимальной зарплаты, уровень социально-экономической дифференциации и бедности.
В том же 2006 году утверждается и публикуется «Концепция повышения уровня жизни населения Ульяновской области». В отличие от своей «предшественницы», принятой в 2000 году, очередная «Концепция...» главным приоритетом называет «сокращение экономической и социальной бедности в регионе». Ведущими направлениями при этом считаются:

• развитие регионального рынка труда и содействие эффективной занятости;
  
• совершенствование политики в сфере доходов и зарплаты;
  
• развитие малого предпринимательства;
  
• совершенствование социальной поддержки;
  
• сокращение детской бедности;
  
• выравнивание доступа населения к социальным услугам.

Итогами реализации этой «Концепции...», рассчитанной до 2020 года, считаются следующие
критерии:

• ликвидация задолженности по зарплате;
  
• создание «среднего класса», охватывающего не менее 50% населения (?! — Авт.);
  
• снижение уровня бедности до 10%;
  
• приближение показателей уровня и качества жизни к существующим у регионов-лидеров Приволжского федерального округа.

(«Ульяновская правда», 22.11.06).
Последним — хронологически — является губернаторский доклад «О стратегии развития Ульяновской области до 2012 года», сделанный в феврале 2008 года. Подготовлен он был, по-видимому, не без влияния программных выступлений В.В. Путина и Д.А. Медведева, в силу чего в этом докладе общероссийские приоритетные задачи «примеряются» к ульяновским условиям и возможностям. Но, тем не менее, в докладе «О стратегии...», кроме вопросов экономических и управленческих, было отмечено: «В зоне особого внимания... все, что направлено на борьбу с бедностью» («Ульяновская правда», 29.02.08).
Возможно, вышеприведенный обзор некоторых официальных материалов весьма фрагментарен — но, надо полагать, он дает общее представление о намерениях региональной власти (даже при ротации ее персонального состава за истекшие десять лет) в сфере повышения уровня жизни населения Ульяновской области.


Доходы и расходы населения

Обратимся к «валовым» показателям доходной части личных (семейных) бюджетов населения. С 1998 по 2007 рост этих показателей составил:

• суммарных ежегодных денежных доходов населения — в 11,4 раза;
  
• среднедушевых ежемесячных денежных доходов населения — в 12,7 раза (различия в темпах роста по сравнению с предшествующим показателем объясняются сокращением общей численности населения области);
  
• среднемесячной начисленной зарплаты — в 11,1 раза;
  
• среднемесячной назначенной пенсии — в 7,0 раза (в этом случае взяты данные за 2006 год).

Вполне понятно, что подобный «многоразовый» рост объясняется не только успехами региональной экономики или социальной направленностью региональной власти и ее политики. Сказались и непрекращающаяся инфляция, и периодические увеличения пенсий и зарплат. «На вырост» сработали все эти факторы.
Структура доходов населения (долевое соотношение их основных источников) изменялась в относительно небольших диапазонах. Так, доля заработной платы варьировалась в интервале от 41 до 43%, доля социальных трансфертов (пенсий, пособий и т.п.) — от 15 до 20%, доля предпринимательских и иных доходов — от 37 до 44%.
Следует отметить при этом, что на протяжении всего рассматриваемого периода суммарные денежные доходы населения несколько превышали суммарные же денежные расходы. На языке экономистов это означает остающиеся у населения наличные денежные средства («отложенный спрос»).
Как уже отмечалось выше, среднемесячная начисленная заработная плата в целом по Ульяновской области с 1998 по 2007 годы увеличилась в 11,1 раза. Среднеотраслевой рост заработной платы за этот же период был таковым:

• промышленность — в 10,1 раза;
  
• сельское хозяйство — в 14,8 раза;
  
• строительство — в 10,8 раза;
  
• транспорт и связь - в 11,9 раза;
  
• торговля — в 10,0 раза;
  
• жилищно-коммунальное хозяйство — в 6,5 раза;
  
• финансовая деятельность — в 11,7 раза;
  
• наука — в 12,3 раза;
  
• образование — в 12,3 раза;
  
• культура и искусство — в 12,9 раза;
  
• здравоохранение — в 11,7 раза;
  
• общественные организации — в 7,4 раза;
  
• государственное управление — в 10,8 раза.

Следует отметить при этом, что, несмотря на опережающий рост заработной платы в образовании, здравоохранении, культуре и искусстве, средние зарплаты в этих отраслях по-прежнему находятся ниже среднеобластного уровня.
Говоря о доходах населения, необходимо отметить, что определенным вкладом в их «прирост» стало существенное (с 1998 по 2007 год — почти в 45 раз) сокращение просроченной задолженности по заработной плате и ликвидация (на конец 2007 года) задолженности по выплате детских пособий.
За период с 1998 по 2007 год в структуре денежных расходов населения произошли определенные изменения. Так, с 89% в 1998 году до 74% сократилась доля расходов на покупку товаров и оплату услуг, с 3,4% в 1998 году до 2,0% в 2007 году — на приобретение валюты. Наоборот, с 5% в 1998 году до 11,4% в 2007 году увеличилась доля обязательных платежей и взносов, с 2% до 3,6% — доля сбережений во вкладах и ценных бумагах. Суммарные денежные банковские вклады населения с 1998 по 2006 год увеличились почти в 10 раз.
На размер и структуру денежных расходов населения существенное влияние оказал рост индекса потребительских цен, который после 2001 года проявил тенденцию к «затухающему» ежегодному увеличению. Примечательно, что если до 2001 года быстрее других рос индекс цен (тарифов) на платные услуги населению, то после 2004 года рост этого индекса отстал от роста индекса цен на продовольственные товары.
С 1998 по 2007 год объем платных услуг населению в рублевом своем измерении увеличился в 10,7 раза. По различным видам услуг изменения происходили крайне неравномерно, что привело и к изменениям в структуре оказываемых платных услуг. Так, в 2,5 раза увеличилась доля услуг связи; наоборот, доля бытовых услуг сократилась в 2,9 раза, медицинских услуг — в 2,4 раза. Доля транспортных, жилищно-коммунальных и образовательных услуг увеличилась не столь значительно — в 1,1, в 1,5 и в 1,3 раза соответственно.
За 10 лет, с 1995 по 2005 год (более поздние данные у автора отсутствуют), произошли изменения в потреблении основных продуктов питания. На 28% сократилось потребление мяса и мясопродуктов, на 25% — молока и молочных продуктов, на 20% — яиц, на 15% — картофеля, на 6% — хлеба и хлебопродуктов. Напротив, увеличилось потребление рыбы (на 17%), растительного масла (на 28%) и сахара (на 38%). По сравнению с установленной минимальной нормой, ульяновцы «недобирают» рыбы и рыбопродуктов, растительного масла, хлеба и хлебопродуктов; выше минимальной нормы у нас потребление мяса и мясопродуктов, яиц и особенно сахара (почти вдвое).
В целом с 1998 по 2007 год стоимость минимального набора продуктов питания в Ульяновской области увеличилась в 5,3 раза, а величина прожиточного минимума — в 7,9 раза. Этот рост был ниже, чем рост среднедушевых денежных доходов населения (в 12,7 раза) и заработной платы (в 11,1 раза) за тот же период.


Бедность и «расслоение» населения

Проблемы, связанные с высоким уровнем бедности и чрезмерной социально-экономической (доходной, имущественной) дифференциацией населения, давно уже перешли из области чисто экономической в область социально-политическую. В этом своем качестве они привлекают внимание и региональной власти, и ученых, и журналистов. Ранее уже отмечалось, что большинство наших региональных программ, касающихся уровня жизни, почти постоянно вынуждены упоминать не только о наличии, но и о значимости проблем бедности и дифференциации населения.
Вслед за нашими политиками и управленцами достаточно внимания этой проблеме уделяют и журналисты. Вот заголовки лишь нескольких газетных статей: «Бедность порождает бедность», «Можно ли победить бедность?», «Бедность: от порога до порока», «Лики бедности. Изучить, чтобы победить», «200 тысяч человек — за чертой бедности»... Авторы этих статей не ограничиваются лишь комментариями к официальным документам и статистическим данным. Некоторые статьи содержат материалы социологических исследований и опросов, что повышает их публицистическую ценность.
Социологические данные и их обсуждение — вещи, безусловно, необходимые, но для конкретизации и уточнения проблемы здесь необходимо привлечение и данных статистических. Если за точку отсчета взять 1994 год, то можно обнаружить, что численность и доля населения Ульяновской области с доходами ниже уровня прожиточного минимума изменялась достаточно неравномерно (табл. 1).

Таблица 1

Начиная с 1994 года, масштаб «ульяновской бедности» нарастал, максимального своего значения достигнув в 2000-2002 годах, после чего проявилась тенденция к его сокращению. По сути, численность и доля населения с доходами ниже уровня прожиточного минимума в 2007 году «вернулась» к тому, что было у нас в 1994 году — в самом начале рыночных реформ.
Дополнительный интерес представляют данные о распределении населения по размеру среднедушевых денежных доходов (в % к итогу по каждому году) (табл. 2).

Таблица 2

С точки зрения статистической теории, наиболее равномерное распределение населения по размеру среднедушевого дохода приходилось на 2002 год. В 2006 году уже около 60% населения имели денежные доходы более 4 тыс. рублей в месяц (в том же году среднедушевые доходы в целом по области составили 5947 руб. в месяц); очевидно, статистикам придется в ближайшем будущем пересмотреть градацию своей шкалы.
При определении степени социально-экономической дифференциации населения статистиками используются следующие показатели:
распределение общего объема денежных доходов по различным («самые бедные» — «самые богатые») группам населения;
индекс концентрации доходов (коэффициент Джини), характеризующий степень отношения фактического распределения денежных доходов населения от линии равномерного распределения.
Значения этих показателей по Ульяновской области были таковы:

Таблица 3

Следовательно, если судить по данным вышеприведенной таблицы, в течение рассматриваемого периода «бедные становились беднее, богатые — богаче»: объем денежных доходов, получаемых группой населения с наименьшими доходами, за все это время сократился почти на 16%, а объем денежных доходов, получаемых группой населения с наибольшими доходами, наоборот, увеличился почти на 8%.
Другими словами, в 2006 году 20% ульяновцев располагали лишь 6% суммарных денежных доходов населения («бедные»), а другие 20% ульяновцев — 44% всех доходов («богатые»).
В завершение этой статьи хотелось бы сослаться на материалы Всероссийской научно-практической конференции «Бедность как социокультурный феномен и экономическая проблема», проведенной в Ульяновском государственном университете в мае 2007 года. Несомненное достоинство этой конференции — в стремлении ее участников охватить самый широкий спектр вопросов, связанных с бедностью. В ходе выступлений и дискуссий рассматривались территориальные (общероссийские и частнорегиональные) и социальные (гендерные, возрастные, этнические) аспекты бедности. Однако, по убеждению автора этих строк, недостаточно внимания было уделено вопросу о последствиях бедности, которые имеют далеко не одно лишь «денежное» измерение.
В самом общем виде «негативно-деструктивный» комплекс последствий бедности проявляется в следующих сферах:

• «физиологической» (снижение «индекса здоровья», рост болезней «социального благополучия», психические расстройства, суицид);
  
• семейной (рост безбрачности и бездетности, распад семейно-родственных связей);
  
• духовной (изменения в психологии и ментальности бедной части населения);
  
• криминальной (рост преступлений против собственности);
  
• экономической (изменения в моделях трудового и потребительского поведения);
  
• бюджетной (перераспределение средств на социальную поддержку);
  
• политической (нарастание отчуждения личности от общества и государства).

Возможно, этот перечень последствий бедности не полон и не конкретизирован. Но работа (прежде всего, научно-исследователь-ская) по всем этим направлениям может и должна проводиться.

обсудить статью


Владимир Казанцев
социолог