Нежеланная корона

– Наш медицинский центр подстроился под коронавирусную историю. Работа не прекращалась ни на день. В период, когда в госучреждениях отделения закрылись на карантин, мы по ОМС приняли больший пациентопоток, чем прежде. По офтальмологии, например, число пациентов увеличилось в четыре раза.

Мы делаем все, чтобы минимизировать заражение в клинике. Соблюдаем санитарно-эпидемиологический режим, ведем запись пациентов с учетом заполняемости клиники. Везде расставлены устройства для обеззараживания воздуха и санитайзеры. Не могу сказать, что мы сильно упали в выручке относительно того, что планировалось в конце 2019 года. Хотя небольшое снижение, я думаю, все-таки будет.

Что касается прогнозов о третьей волне COVID-19 в начале 2021 года – по-моему, мы и первую-то не прошли. В Ульяновской области не было выраженного снижения заболеваний. Поэтому предсказывать сложно и, наверное, смысла в этом мало.

– Из-за пандемии объем пассажирских авиаперевозок в Ульяновской области заметно уменьшился. Самый низкий показатель был в апреле – всего лишь 6% от уровня апреля 2019 года. В мае объем перевозок составил 7% от прошлогоднего уровня, а далее он постепенно рос: июнь – 58%, июль – 82%. К августу ситуация выровнялась. В сентябре и октябре прошлогодние значения были превышены.

В целом по году ожидаем, что объем перевозок будет на 15% ниже объема в 2019 году. Отмечу, что на фоне других регионов это довольно хороший результат.

Сегодня из нашего аэропорта выполняются регулярные рейсы в три аэропорта Москвы, Новосибирск, Санкт-Петербург и Сочи. Последние два направления теперь тоже круглогодичные: мы не будем прекращать полеты по ним в зимний период. В планах на следующий год – открыть рейсы в Екатеринбург и Минеральные Воды и на летний период возобновить полеты в Симферополь.

– Апрельский локдаун полностью остановил работу нашего предприятия примерно на две недели, до тех пор, пока в регионе не вышло постановление о том, что организации могут работать при условии подачи деклараций со списками сотрудников и соблюдении санитарных требований. Всех, кого можно было, мы оставили дома. Тогда, весной, сами люди подошли к этому очень ответственно, понимая серьезность угрозы.

Самая большая сложность заключалась в том, что наши заказчики какое-то время тоже не работали. Поэтому наше производство функционировало в основном для того, чтобы просто занять сотрудников. Это было важно с психологической точки зрения, так как неопределенность давила на каждого. Почти месяц мы работали буквально на склад, на чистом энтузиазме. Ближе к концу мая ситуация начала выравниваться, и стало более-менее понятно, что, как и почему.

По факту локдаун еще не закончился: многие люди болеют вирусной инфекцией, даже те, кто носит маски и вообще ответственный. Причем болеют тяжело, а тесты на ковид могут быть отрицательными. При любом подозрении на вирус мы побуждаем сотрудника взять больничный, чтобы не подвергать других опасности. И это вносит свою лепту в работу предприятия. Как и неопределенность, которая никуда не делась и по-прежнему висит над нами словно грозовая туча.

– Когда ввели режим самоизоляции, мы закрылись. Для младших групп карантин продлился около двух недель, для старших – около четырех. К работе возвращались постепенно, многие дети продолжали оставаться на самоизоляции. Поэтому часть развивающих занятий, которые проводят наши воспитатели и приходящие преподаватели, мы перевели в онлайн. Это позволило нам сократить очные контакты, не прекращая рабочий процесс. Дети дистанционно изучали английский язык и общеразвивающие предметы, рисовали, занимались с психологом.

Очень сложно было проводить онлайн-уроки с малышами: их трудно удержать на одном месте, для этого нужно постоянно придумывать что-то новенькое – разминки, мини-игры. На обычных-то занятиях внимание ребенка тяжело удерживать более 25-30 минут, не говоря уже об удаленке. По моей оценке, в случае с маленькими детьми дистанционный формат снижает эффективность обучения минимум на 30%. Хотя некоторые ребята, особенно те, кто постарше, онлайн-занятия восприняли очень хорошо: хоть какое-то «развлечение» в четырех стенах. Но занимались не все, и занятия были бесплатны – как проявление лояльности к клиенту. А вот зарплату воспитателям и педагогам мы выплачивали как обычно.

Конечно, вне локдауна такой способ обучения мы применять не будем – все-таки это не наш формат.

– В условиях пандемии, как и в предыдущих экономических кризисах, мы проявили гибкость и сумели быстро адаптироваться к грядущим изменениям. Для бизнеса важно воспринимать такие времена не как угрозу, а как возможность. В любых кризисных ситуациях мало времени дается на раздумье, поэтому важно научиться быстро принимать решения и искать нестандартные способы выхода из трудного положения. И, безусловно, как и любой кризис, этот – отличный шанс для компании задуматься о перестройке своих бизнес-процессов в более долгосрочной перспективе и по-новому взглянуть на некоторые активности, которые в иных обстоятельствах могли не меняться годами.

Учитывая всю серьезность ситуации с пандемией, я должен сказать, что уязвимых сторон в компании обнаружилось меньше, чем можно было бы представить. Немного потрудились над оптимизацией. Старались не переусердствовать, ведь это может сказаться на качестве наших продуктов, чего мы себе позволить не можем.

Также мы пересмотрели свой подход к долгосрочным инвестиционным проектам. От каких-то отказались совсем, какие-то отодвинули на более поздний срок, какие-то существенно сократили.

– Сейчас такая помощь актуальна и необходима бизнесу. Мы должны обеспечить предпринимателей всесторонней поддержкой. Радует, что мы видим результат, видим, как, несмотря на ограничения и пандемию, бизнесмены продолжают реализовывать новые проекты, расширять производства, осваивать новые каналы продаж и экспортные рынки.

– Сейчас мы работаем исключительно по записи и только со своими клиентами. Потому что они у нас все очень ответственные. Пару раз приняли мужчин, которые были гостями города, и после этого решили, что без рекомендаций больше брать на обслуживание никого не будем. Они оба, как оказалось впоследствии, искали совсем другой массаж, вели себя агрессивно и вызывающе, от санитайзеров и масок отказывались.

Эти два инцидента заставили нас пересмотреть наш доброжелательный стиль работы. Теперь мы на связи с охраной. Своих клиентов встречаем на входе. Просим надеть бахилы на коврике с дезинфицирующим средством и сразу провожаем мыть руки, открывая им все двери и включая воду, чтобы они ничего не касались. Сумки и пакеты не разрешаем брать с собой в кабинеты – у нас есть шкафы с ключами для клиентов. Далее предлагаем санитайзер. Телефоны клиентам обрабатываем 70%-ным спиртом.

Перешли на четырехдневку. Салон у нас большой, а мастеров только двое, поэтому клиенты в нем практически не пересекаются. В те дни, когда салон закрыт, проводится санитарная обработка помещений.

Несколько раз уходили на карантин, когда у кого-то из клиентов подтверждался COVID-19. У нас семьи и пожилые родители, которые от нас зависят, поэтому мы бережем себя и клиентов как только можем. Сейчас в основном идут уже переболевшие – с ними работать не страшно. И, слава Богу, они болели не так тяжело. Это обнадеживает, но не расслабляет.

– Переход на удаленку в нашей компании произошел за пару недель, в середине марта, когда все скупали гречку и туалетную бумагу. Было понятно, что вирус надолго и нужно пересобираться под новые реалии.

Помог подход, что все мои бизнесы должны умещаться в чемоданчике. С уменьшением присутствия офлайн-сотрудников сначала ужались до одного небольшого кабинета, а через пару месяцев полностью покинули дорогой «муравейник» в Москва-Сити. Сэкономленные от аренды средства позволили в пять раз снизить стоимость нашего продукта и сделать доступным наши услуги более широкому числу компаний, которым стало актуально демонстрировать свои продукты удаленно через дополненную реальность.

Оптимизировали рабочие циклы и продолжаем автоматизировать большинство повторяющихся задач. Физические встречи на 95% перевели в Zoom, что высвободило дополнительное время, которое сейчас используем на повышение квалификации, спорт и общение с близкими, это существенно поднимает эмоциональный тон человека.

Сотрудники на удаленке адаптировались за два-три месяца и обратно в офис никто не хочет. Видим очень много возможностей, открываем новые направления и компании. Очевиден тренд на уход от конкуренции к кооперации, создание новых экосистемных платформ, формирование сообществ и, соответственно, потребность в новых цифровых продуктах.

– Прочитала в Twitter высказывание про zoom-работу на удаленке: «Все-таки приятно, что после рабочего дня можно сделать два шага и уже лежать на диване в той же одежде». Забавно, но ведь это правда. Моя приятельница рассказывала про zoom-обучение: «Захожу к сыну-студенту, лекция идет, а он спит на диване». Боже, как же я завидовала тогда. Ведь я тот персонаж, который проводит эти самые лекции. И я-то отключить видео не могу! Вообще говоря, своеобразное чувство – вести лекцию в никуда. Не видеть реакции на свои слова, транслировать свои идеи и эмоции иконкам с котятами и томным фотоаватарам. Не знать даже – есть ли живые люди там, по ту сторону Zoom.

В общем, во время лекций мне Zoom активно не нравился. Зато я наслаждалась им, когда на предзащитах у магистрантов можно было ходить по кухне с чашкой кофе в руке – иZOOMительно.

Я не верю в дистанционное zoom-образование. Считаю, что виртуальные платформы – это вспомогательный и далеко не главный инструмент работы. Zoom хорош для оперативных совещаний или индивидуальных уроков, например, для изучения иностранного языка. Но лекции?! Какое-то недораZOOMение, ей-богу, эти онлайн-занятия. Хотя, надо признать, что виртуальные лекции и совещания все-таки дали возможность не останавливать рабочий процесс полностью.

БеZOOMный год. Я искренне хочу, чтобы все закончилось и мы, наконец, начали жить нормально. Надеюсь, в следующем году все обраZOOMится. С Новым годом, друзья!